Затем подняли проблему, назревшую уже давно. При нынешней силе странников (и их врагов) каждый удар в бою вызывал оглушительный грохот, и если ничего с этим не сделать, то они все рискуют оглохнуть.

Не говоря уже о монстрах вроде скатов и странниках-звуковиках, изначально заточенных под то, чтобы насиловать вражеские уши.

Так что Кабрио вынес предложение купить всем четверым ушные протезы. Точнее, «знание», как эти протезы сделать.

Как и глаза, магические уши намного превосходили человеческие и имели ряд настроек, позволяя изменить входящую громкость и дальность слуха. А ещё странники заметили, что даже громкие звуки с этими ушами не доставляют никакого дискомфорта, словно проходят некую фильтрацию.

Итого на слуховые аппараты для всего отряда ушло ещё восемьсот тысяч.

И раз уж зашёл разговор об органах чувств, Кабрио порекомендовал всем заменить глаза, при этом нахваливая их, как заправский менеджер по продажам. Особенно это было актуально для Гримма и Шери, как бойцов дальнего боя. Минус шестьсот тысяч.

А затем назрела самая щекотливая тема. Мозг. Или, как он назывался в резервуаре, «разум». Его тоже рано или поздно придётся менять.

И это охренеть какая тонкая и опасная работа. Это не сердце и не лёгкие. Там не будет драгоценных секунд, чтобы подправить косяки и довести структуру до ума. Ошибёшься, и всё — перестанешь существовать.

Но потом вспомнили, что продаётся здесь всего лишь знание, и оно не обязывает вотпрямщас заменять мозг на искусственный. Так что решили раскошелиться на полмиллиона и хотя бы в теории узнать, что этот искусственный мозг из себя представляет.

Кабрио сразу выдвинул свою кандидатуру. Никто не стал спорить, и лидер Нексуса, потратив 500 000 высших фрагментов, впитал в себя самое дорогое из «знаний». Настоящий мозг при этом чуть не скипел от влившегося в него объёма данных.

Как оказалось, заменять его можно не целиком, а по сегментам, предварительно «закачивая» в каждый копию данных.

Причём данные эти для каждого сегмента были разными. Вот этот отвечает за мышление и принятие решений, этот за координацию движений и двигательные функции, этот за автоматические функции вроде сердцебиения и дыхания, и так далее.

Наверняка у каждого сегмента имелось заумное название, но откуда бы Кабрио знать сложные биологические термины?

Позже надо будет проконсультироваться с Гавриилом, уж он-то точно наизусть знает, как называется «вот эта большая штука» и «вот эта маленькая пониже».

Затем снова встал вопрос, попробовать сейчас или отложить на потом. И Кабрио решил, что нужно пробовать. Арксеон — не то место, где можно позволить себе ждать и откладывать. Не станешь сильнее сейчас, и никакое «потом» для тебя уже не наступит.

И приступил к делу. Не торопясь, но и не допуская промедлений там, где они могут стоить жизни (или как минимум рассудка).

Закачать память вот в этот сегмент, а затем резко поставить его на место настоящего. Опоздаешь на долю секунды — и лишишься всех накопленных за долгие годы знаний.

Профукаешь вот этот — перестанет биться сердце. Ошибёшься с этим — и свалишься на землю инвалидом-паралитиком. Хотя нет, Кабрио не свалится, пока работает экзоскелет.

Союзники наблюдали с придыханием, боясь не то что открыть рот, а даже громко вздохнуть, дабы не отвлечь лидера (особенно с новыми лёгкими, которыми его можно не то что отвлечь, а тупо сдуть). Все трое настолько прониклись моментом, что даже вздогнули, когда он объявил:

— Я закончил.

— И как? — нетерпеливо спросила Шери. — Узнаёшь нас? Как меня зовут? Сколько мне лет?

— Говоришь так, будто я когда-то это знал. Десять лет, двенадцать, четырнадцать — что-то в этом промежутке.

— Тринадцать! Но с мозгом-то чего?! Не томи уже!

— Мысли определённо стали быстрее. Но нужно испытать на практике. Произвести какие-нибудь сложные подсчёты.

— Сорок шесть умножить на три.

— Сто тридцать восемь. Это я бы и со старым мозгом сосчитал.

— Тогда не на три, а на... тридцать семь.

Тут Кабрио пришлось на пару секунд задуматься.

— Тысяча семьсот два. Правильно?

— Да хрен его знает, самой-то мне без калькулятора такое не посчитать...

— Теперь потренируем память. Продиктуй мне несколько чисел. Скажем, трёхзначных, штук десять. Посмотрим, смогу ли я их запомнить.

— Я сама не запомню... Хотя стоп, чего паримся? Напишу в чате.

Девочка призвала интерфейс и занесла пальцы над видимой только ей клавиатуорой.

— Запоминай: семьсот двадцать четыре, триста сорок восемь...

Планку она взяла повыше и надиктовала двадцать чисел, из которых Кабрио запомнил четырнадцать, а дальше пошли ошибки. Зора и Гримм тоже запоминали, чтобы было, с чем сравнивать, и запомнили шесть и восемь чисел соответственно.

То есть магический мозг был однозначно мощнее обычного, но в разумных пределах — раза в два-три. Не как глаза или уши, превосходившие человеческие в десятки раз.

— А по прочности у него что? — спросила девочка.

— Прочнее человеческого, плюс не перестанет функционировать от одной царапинки или укола, — сказал Кабрио. — Но сильным ударом его вполне реально уничтожить.

Месяц назад он бы добавил, что мозг состоит из магии, и если странник высохнет по мане, то и мозгу придёт конец. Но сейчас, при расширенных каналах и ускоренной регенерации маны, проблема была неактуальна.

Энергия восстанавливалась быстрее, чем тратилась для поддержания протезов и имплантов. А автономный механизм был натренирован настолько, что мог поддерживать магию сутками, пока хозяин спит или пребывает в отключке.

В итоге за этот визит к резервуару было потрачено 2 300 000 духовных фрагментов, и примерно миллион остался. Завтра лучше поскорее добить сумму до трёх миллионов и попридержать её, а не растрачивать на новые «знания».

Багровое небо над головой начало темнеть, время подходило к ночи. На сегодня решили заканчивать и устраиваться на ночлег.

Только не в башне. Мало ли, другие странники тоже явятся за «знаниями». Не хотелось бы повстречать их сонными, уставшими и не готовыми к бою.

Так что отряд отошёл на небольшое расстояние (километров пятьдесят) и разместился в подходящем одиноком здании.

Первой дежурила Шери. А Кабрио, перед тем как лечь спать, привычно перенёс разум в клона. И едва открыв глаза, понял, что у него неприятности.

Глава 6. Бог всей магии

Едва открыв глаза, клон Кабрио встретился взглядом с Лореной. Та стояла перед мастерской, недовольно уперев руки в бока.

— Явился?

Чтобы не разговаривать с высоты, странник поднялся и спрыгнул с крыши кузницы.

— У тебя на лице написано, что ты чем-то недовольна, — сказал он.

— Да, Кабрио, я очень недовольна. Напомни мне, для чего я предложила вам оставлять клонов в деревне.

— Для защиты и в качестве сигнализации?

— А ещё?

— Да помню я. Чтобы навещать тебя, пока моё основное тело находится на других ярусах.

— Незаметно, что помнишь. Ты вообще в курсе, сколько дней прошло с вашего ухода?

Кабрио задумался, вспоминая.

— Господи, ты реально не помнишь... — покачала девушка головой. — Три дня, Кабрио. Три! И всё это время твой клон сидел на этой крыше, словно статуя, и ни разу не соизволил меня навестить!

— Уж прости, не до того было. Пока ты тут скучала по мужскому теплу, у нас на девятом ярусе чуть отряд не развалился. А ещё на нас сбросили метеорит и натравили десятиэтажного Короля демонов. Так что мне было как-то не до любовных утех.

— М... метеорит? — переспросила девушка, резко побледнев.

— То есть, Король демонов тебя не смущает? Ладно, рассказывай, как у вас тут дела. Я проверял деревню каждым утром и вечером, но мог что-нибудь пропустить.

— Самое знаменательное событие: наша созерцательница Камилла вернула себе зрение!

Тем, кто это сказал, была не Лорена. А та самая Камилла, незаметно подошедшая справа в компании Мыши.