Троцкий изменился в лице и посмотрел на своего слугу. Тот пулей понесся в направлении их сгоревшей постройки, а я стоял и улыбался. Ну что? Съел, урод? Кто кого еще и переиграл?

Подъехал грузовик, оттуда выскочили Самсон и Весемир. Если подполковнику было весело, то Твердохлебов крайне недоволен.

— Солнцев! — гаркнул лейтенант. — Твою мать! Я тебя… Ко мне, быстро!

— Простите, — снисходительно улыбнулся Троцкому. — Начальство зовет.

В этот момент вернулся Алеша.

— Г-г-господин! Ящики… — заикался слуга.

— Что с ними? — зло спросил аристократ.

— Украдены! — на выдохе произнес Алексей.

— Солнцев! — произнес Троцкий.

Глава 19

Пока шел, заметил, как изменилось лицо Льва Моисеевича. Ну что, скотина, нравится тебе? А сейчас ему ничего не сделать. Военные, которые охраняли пункт приема, не просто так я ребят поставил, думал, что они раньше спохватятся, но так даже лучше.

Подошел с Твердохлебову. Вид у него потрепанный и уставший. Проспался, вскочил и застал мою записку. В ней я честно признался, что одолжил его власть на время для решения насущных проблем, связанных с поиском того, кто покушался на меня и ранил девушек.

Понимаю, причина нарушить устав и кучу правил слабенькая, но я уже пустился во все тяжкие с того момента как Долгорукову схватили за задницу. Похоже, наскреб себе на отсылку за стену, казнь и еще какую-нибудь кару.

Вот только я не дурак и отчетливо понимаю, что тут Трутень не просто так. Его интересы куда выше и шире простого аристократа из почти уничтоженного рода. Этим и пользуюсь. Надеюсь… Пока я выгоден и нужен, могу себе позволить чуть больше, чем другие.

— Боря! — выдохнул лейтенант. — Ты меня разочаровал… Пойдем поговорим. И можешь не радоваться, просто так тебе это с рук не сойдет.

Направились в пункт приема. Обстановка накалялась, для всех остальных мы проводили операцию, мало кто понимал, что в реальности происходит.

— Садись, — приказал мне Самсон. — Что-то хочешь сказать?

— Смотря о чем? — уточнил я.

— Ты глянь на него! — замахнулся на меня Твердохлебов. — Еще и выпендривается!

— Лейтенант, — спокойным голосом начал я. — Почему все так случилось? Я пришел к вам в кабинет, но, к сожалению, разбудить вас не смог, генерал Долгоруков дал сутки, чтобы я смог оправдать Цареву. Времени не было, действовал по ситуации.

— Ты чего ржешь? — возмутился Самсон, когда Трутень сорвался. — Получается, я виноват? Так, что ли?

— Никак нет! Вашей вины нет. Все беру на себя, — перебил я Твердохлебова. — Но если вам интересно, то я узнал правду о той ситуации, нашел всех участников. Виновник убит, участник спрятался, но ещ есть возможность найти его и представить свидетелем, хотя там присутствуют нюансы.

— Рассказывай! — вклинился Трутень.

— На меня устроили покушение. Заказчики — род Царевых и Троцкие. Они предложили немаленькие деньги за мою голову. Появились желающие. Основной был Земанский, а также водитель Игорь. Простите, не знаю фамилию. В момент покушения старший сержант передумал и сбежал, на артефакт использовал Игорь. Вчера он попытался закончить начатое, но неудачно. Теперь лежит, пачкает пол в моей комнате на втором этаже.

Меня прервали, и мы поднялись наверх. Трутень осмотрел труп вместе с Твердохлебовым.

— Ой не верю я тебе, Боря, ой не верю… — запричитал Самсон. — Сопляк, а на него два крупных рода обиделись?

Решил добавить информации, мне сейчас их расположение нужно, а не проблемы. Особенно, когда на кону не только моя жизнь.

— Вообще-то три, — сказал я, когда Игоря перевернули. — Еще мой отец.

Трутень отвлекся и перевел взгляд на меня, в глазах интерес. Самсон дернул щекой.

— Марковы… Папенька мой от большой любви к своему отпрыску с момента, как я сюда попал, решил закончить жизнь мою не столь длинную.

— Марковы? — переспросил Трутень и уставился на Самсона. Тот кивнул.

Значит, лейтенант не сдал меня. Уважаю…

— Да, после немногочисленных бесед с Вершининым тот признался, что родственники предложили за мою голову десять тысяч. Не получилось… Теперь они задействовали Царевых, попытались через Елизавету все провернуть, но она отказалась.

— Откуда знаешь? — сел на мою кровать подполковник и закурил.

— Вот этот признался перед тем, как убить хотел, — толкнул носком сапога тело водителя.

— Что-то я запутался. Твой род хочет твой смерти — это понятно, но как они?.. — озвучил свои мысли Самсон.

— Как мне сказал один человек, через майора Груданцева, — и тут Трутень напрягся.

Папиросу достал Твердохлебов, и они закурили. Молчание повисло вместе с дымом, который заполнил комнату. Труп уже стал пованивать. Все, теперь нужно искать новое жилище.

А я думал, как мне подступиться так, чтобы Земанского отмазать. Пока, по ощущениям, мужики не настроены даже мне делать поблажек, а сбежавшему военному — тем более.

— Троцкий… — выпустил дым Весемир.

— Тут все сложнее, — чихнул я. — Прошу прощения. Если я правильно понял, то эта гадина решила как-то использовать часть и военных, а что самое главное — стену с монстрами, их мутные зелья. В ходе ночной облавы мы перерыли весь город, но ничего не нашли. Уже под утро обнаружили…

— Что? — уставился на меня подполковник.

— Ящики с этим зельем. Количество эликсиров — восемьсот, — дал я отчет.

— Где они? — поднялся Трутень и подошел ко мне.

— Уничтожил. Сцепились с охраной Троцкого, и, чтобы не оставить им зелья, мы с ребятами расфигачили ящики, — сказал я спокойным голосом и без зазрения совести.

— Боря… Боря… — сплюнул подполковник на пол.

Ну что такое? Вы не у себя дома, че срете-то? Совсем уже обалдели! Я промолчал, только бризгливо дернул уголком рта.

— Ты отправляешься с нами. Подробный отчет, рапорт. И, чтобы я получил достоверную информацию, каждый будет его писать отдельно, — вытряхнул пепел на пол из трубки подполковник.

Блин! А вот это проблема, чую, по головке за такое уж точно не погладят. Мы спускались. Решил, что если сейчас поедем в грузовике, то я выдам правильную версию для всех, и тогда рапорты сойдутся.

Твердохлебов приказал залезать в грузовик. Я уже направился с остальными, как мне положили руку на плечо.

— А вас, Солнцев, я попрошу проехать с нами, — сказал Трутень.

— С удовольствием! — улыбнулся я. А в душе: «Сука!»

Долгорукова и Царева в медчасти

Цветкова закончила лечение обеих. Конструкция, напитанная магией, почти все сделала, несколько капельниц и зелий, и вот девчули здоровы.

Девушкам пришлось переодеваться друг при друге, их одежда пострадала, а в больничных халатах никто выходить не хотел. Лейтенант помогла — выдала им свою одежду и потребовала вернуть, а перед этим постирать.

Если на Долгоруковой форма смотрелась более-менее, то на Царевой просто висела. Софья не сдержалась и сказала:

— Лейтенант, а у вас есть вата? Дайте девушке, пусть положит себе в область груди.

Шутка пришлась по нраву Цветковой, и она улыбнулась. Вот только Елизавета вся покраснела.

— А этой дайте бритву, чтобы свои заросли сбрила! — ответила Царева.

Девушки повернулись и уставились друг на друга.

— Брейк! Собачтесь на улице, — остановила новую волну выяснения отношений лейтенант.

Девушки вышли. Если Софью встретили военные, которые сопроводили ее до генерала, то Елизавету взяли под охрану и отвели в пустую казарму.

Царева села на раскладушку Бориса и задумалась. Она вернула ему долг жизни, теперь может двигаться дальше. Проблема в том, что Солнцев опять умудрился ее спасти.

— И что теперь? — вздохнула девушка.

Она немного покраснела, вспомнив, что им рассказала Цветкова, как Борис принес каждую на руках и потом помогал лейтенанту напитывать лечебную конструкцию.

Внутри живота Елизаветы было тепло и как-то тянуло. До этого таких ощущений она не испытывала. Еще девушка сделала свой выбор. Ударила по руке отца, которую он протянул ей. И это значит, что теперь на нее объявят охоту. Стоит выйти их части — сразу убьют.