— Смотрю, за словом в карман можете не лезть, — сказал офицер спокойным голосом и посмотрел в мои глаза. Вот только зря, меня этим не пронять, так еще и взгляд от отца тяжелый. Я сам, кого хочешь, пересмотрю. — У меня задача, чтобы вы все добрались живыми до стены и начали свою службу.

— Отличная задача. Не собираюсь вам мешать.

— Тогда зачем участвовали в дуэли? — Бердяев закрыл мое дело и посмотрел хитрым взглядом.

— Так, дайте подумать, — сделал вид, что размышляю. — Точно! Потому что могу — это во-первых, ну, а, во-вторых, тот идиот сам мне бросил вызов, — выпрямился и улыбнулся.

— Я бы попросил вас воздержаться от участия в дуэлях, драках и любых действиях, которые могут вызвать проблемы, — вежливо попросил офицер.

Смотрел на этого блондина тридцати лет и пытался понять, чего он действительно хочет. Тут всем плевать на то, что делают детишки. Главное, чтобы все добрались до места, и мы станем «проблемой» кого-то другого. А этот прям выпячивает, что ему не все равно.

Я молчал. Бердяев медленно перевел взгляд и продолжил:

— Борис Иванович, до стены это должна быть наша последняя встреча, или у вас будут проблемы. Поверьте, вы не обрадуетесь тому, что я могу сделать.

Напугал ежа голой задницей. Что-то дядька задумал, или это мой папаша постарался?

— Сделаю все, что будет в моих силах, — ответил с улыбкой и встал. — Могу идти?

— Можете, — кивнул Бердяеев.

Бердяев в своем вагоне-кабинете

На столе лежала записка от главы рода Марковых — Ивана Михайловича, в которой он «просил», чтобы его дальний родственник Борис Солнцев добрался живым до стены. Очень важно, чтобы он там начал служить. Что с ним будет дальше — неважно, главное, лишь бы доехал.

Ну и, если получится сделать его жизнь более сложной на стене, то лейтенанта будет ждать хорошая премия.

Бердяев постучал пальцами по столу и улыбнулся. Сергея Юрьевича даже простить не нужно, он ненавидел аристократов. Может, потому, что сам боярин и без магии, а может, из-за того, что уже год возит зажравшихся детишек на стену. Этих парней и девушек воспитывают, учат, а они еще не поняли, что от них отказались и бросили подыхать.

Но Марковы — слишком сильный род, чтобы просто так ослушаться. Да и записку эту передал не кто-то там, а майор. Значит, наверху все согласовано.

Бердяев взял дело Бориса Ивановича и записал:

«Агрессивен, не подчиняется приказам. Смутьян».

Этого более чем достаточно, чтобы его определили в нужный отряд. На столе, помимо дела Солнцева, лежали и другие. В основном владеющих — за них тоже кто-то попросил, чтобы устроили хорошую жизнь на стене.

Детишки не понимают, что служба началась в момент, когда они ступили на бронепоезд. И Сергей Юрьевич как офицер может вносить информацию в дела, давать рекомендации, чем он и пользовался последний год.

За это хорошо платили, да и многие люди стали ему должны. Мелочь, но приятно. Уже бы давно перешел в штаб, но зачем, когда здесь он получает в разы больше?

Я пошел обратно в купе. По дороге не заметил больше драк и потасовок. Алкоголем стало пахнуть сильнее, где-то запрятали основные запасы и сейчас их неистово осушают.

Зашел в купе, и ко мне сразу обратилась Ольга, вся взволнованная и напряженная.

— Ну как? Я переживала. Даже хотела пойти посмотреть, но осталась следить за вещами, как ты и просил. Еще раз извини меня, — девушка снова спрятала глаза и надула губки.

— Все хорошо. Спиридонов до стены будет занят зализыванием ран, — я улыбнулся — Только вызывали к лейтенанту для профилактической беседы.

— Да ладно? — удивилась Ольга. — Насколько мне говорил брат, что к офицерам лучше не попадать, а то напишут в дело чего-нибудь, и попадешь в отряд смертников.

— Какой отряд? — переспросил я.

— Смертников. Так называют отряды, где выживаемость самая маленькая. Их рано начинают отправлять за стену и чуть дальше, чем нужно, — повесив нос, рассказала Ольга.

— Прости, а откуда ты все это знаешь?

Она поведала мне, что несколько лет назад одного из ее братьев, какое-то там колено, отправляли на стену, и он выжил. Сам попал в такой отряд, потому что дебоширил в поезде. Вся его группа, кроме сержанта, полегла на вылазке. Когда вернулся домой, еще долго приходил в себя от увиденного.

Просыпался по ночам и орал, что его жрут монстры. Девушка еще поделилась полезной информацией. Для аристократов и владеющих обязательный срок службы — один год, только при условии выхода за стену. Для бояр — пять лет, но они сидят около стены и не переходят за нее, так как пользы мало.

Они последняя оборона в случае прорыва какого-нибудь участка. Помимо бояр, внутри еще могут служить простолюдины. Если они десять лет отдадут стране, станут гражданами.

Их уже нельзя сделать рабами, статус передается по наследству, позволяет занимать хорошие посты и найти высокооплачиваемую работу. Есть даже случаи, когда за заслуги гражданин становился боярином.

Мы будем служить в маленьком отряде в десять человек максимум под управлением сержанта. Именно он нас начнет тренировать и выводить за стену. И от того, какой попадется, зависит жизнь. Чую, мне повезет — достанется самый лучший.

Поэтому нас и называют мясом — корм для монстров. А еще могут обозвать шпаклевкой, потому что нами слабенько укрепляют стены. Что самое главное, то, куда мы едем — по меркам страны достаточно безопасное место. Сильные маги работают на других участках, да и уходят вглубь дальше.

Вот только это безобидное место не мешает дохнуть детишкам аристократов, как мухам. От беседы с Ольгой отвлек шум.

— Оставайся здесь, я посмотрю, — сказал, когда она дернулась встать.

Вышел из купе и увидел, что два боярина не на шутку сцепились друг с другом. Морды уже в крови. Тут не просто потасовка, а что-то личное. Вот один из них душит другого и бьет головой об стену, а другой схватил первого и толкнул. Тот, что душил, ударился спиной и попал в болт. Сейчас орет, держится за спину.

— Ничего интересного. Обычные выяснения отношений между боярами Строгоновым и Шульгиным, — сказала девушка, непонятно откуда появившись.

— Царева Елизавета Сергеевна? Вам что-то нужно? — спросил я у аристократки.

— Бесишь! — возмутилась она и толкнула меня обратно в купе. — То, что ты дылда, не позволяет смотреть на меня сверху вниз.

— Простите, нужно наклоняться, чтобы вам комфортнее было? — я улыбнулся, когда она закрыла дверь и села рядом с Ольгой.

Они представились друг другу. Елизавета пристально оценивала девушку, особое внимание уделив ее груди. А потом сказала себе под нос:

— Жир и только.

— Что вы хотели? — спросил я у странной девушки.

— Да, ваше поведение возмутительно. Мало того, что толкнули аристократа, так еще и беспардонно вломились к нам, — сказала Ольга мягким отчитывающим тоном.

— Может, хватит? Строите из себя непонятно кого. Вы не дома, а едите на стену. Не тошнит от этих расшаркиваний? — фыркнула Елизавета на Обручеву.

— Воспитание, милочка, это то, что остается с тобой в любой ситуации, — уже надменным голосом произнесла Ольга.

— Слушай, тебе цветочки в поле собирать и картинкам радоваться, а никак не на стену ехать монстров убивать, — перешла на оскорбления Царева.

— Да что вы себе позволяете? — встала девушка. — Продолжите себя так вести, и я буду вынуждена вызвать вас на дуэль.

— Да, пожалуйста! — махнула на нее Елизавета. — Только я не буду такой, как он, убью тебя еще до того, как ты губами начнешь шевелить. И вообще сядь, хватит тыкать в меня своими сиськами. Я поговорить пришла.

Моя новая знакомая в курсе того, что нас ждет. Она прошлась по поезду в поиске сильных людей. Остановилась на мне, Володе, но там больше из-за его пользы. Еще есть какой-то Большой, так она назвала его. Предложила держаться вместе, если хотим выжить.

Но потом девушку перебила Ольга, возмутившись тем, что ее не выбрали в команду «сильных». И у них началась перепалка. Я не вмешивался, из своей прошлой жизни знал, что между женщинами лучше не вставать, себе дороже.